Да исправится молитва моя

Только в дни Великого Поста в православных храмах совершается особое богослужение называемое Литургией Преждеосвященных Даров. Есть молитва, которая в эти великопостные дни поётся так, как не поётся в другое время года. Обычным порядком она поётся на каждой вечерне - как на будничной, так и на праздничной, в течение всего года; эта молитва знакома всем верующим и начинается она словами:

"Да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою…"

За литургией Преждеосвященных Даров эта молитва, после того, как она пропета обычным порядком, несколько позднее снова, многократно, поётся, перемежаясь с пением стихов, взятых также из псалтири.

Послушайте как возносит эту молитву наместник Свято-Михайло-Афонского монастыря игумен Герасим в алтаре Свято-Троицкого храма пред Святым Престолом.

Пояснения митрополита Филарета (Вознесенского) к этой молитве

"Да исправится молитва моя, яко кадило пред Тобою…"

Слова "да исправится" здесь не значит "пусть будет исправлена, поправлена" - нет. Они употребляются в том смысле, как, например, говорится про человека, что "он исправляет свои обязанности, свою должность"; это не значит, что он что-то поправляет, а говорится в том значении, что он выполняет свои обязанности исправно - регулярно, твердо, обычным заведенным порядком. Так и тут. Мы молимся "да исправится молитва моя, яко кадило пред тобою" - т.е. пусть выполняется, пусть совершается молитва моя, яко кадило пред Тобою.

Какое понятное и красивое сравнение: всякий знает, как поднимается из кадила кверху благоухающий ароматом кадильный дым. Вот так должна возноситься молитва христианина: "горе", к Престолу Божию.

Но, к сожалению, молитвы наши часто не возносятся "горе" к Богу, - а стелятся по земле, в нашем равнодушии, нашей холодности. А потому и молимся мы о том, чтобы молитва наша возносилась к Богу как благоуханный дым из кадила.

"Яко кадило пред Тобою, воздеяние руку моею…"

В древности часто молились, воздевая - поднимая руки кверху, указывая на стремление души человеческой "горе", к Престолу Всемогущего Господа; так и теперь в некоторые моменты во время молитв, как вы знаете, священнослужители молятся, воздевая руки вверх.

Слова "жертва вечерняя" - указывают на то, что молитва поется за вечерним богослужением.

Дальше поются слова, которые понятны.

"Господи, воззвах к Тебе, услыши мя: вонми (т.е. внимай) гласу моления моего, внегда воззвати ми к Тебе (внимай, когда я буду взывать к Тебе, услыши меня) услыши мя, Господи".

И затем идут слова из псалмов, которые поются на литургии Преждеосвященных Даров:

"Положи, Господи, хранение устам моим и дверь ограждения о устнах моих".

О чем мы тут молимся?

В молитве Ефрема Сирина, столь часто повторяемой за великопостным богослужением, мы молимся, чтобы Господь устранил от нас духа празднословия, чтобы были связаны грехи языка, и вот опять, напоминая нам об этом, Церковь молится за каждого из нас, чтобы Господь Сам положил хранение устам нашим и дверь ограждения о устнах наших - ибо так важно беречься от грехов языка. И отсюда мы одновременно видим, что только Господь может положить это "хранение" на наши уста.

Как нелегко человеку воздержаться от грехов языка, как трудно бороться ему с этим грехом без помощи Божией, - нам разъясняет св. Отцы Церкви. Пока человек не начал борьбы с каким-либо грехом, он не понимает, насколько крепко этот грех держит его в своих когтях, а как только начнет борьбу с этим грехом - так сейчас же чувствует, что он - во власти этого греха, и что без помощи Божией ему нечего и думать о том, чтобы этот грех победить.

Вот что говорят о грехах языка святые Божии угодники - люди, отдавшие всю свою жизнь подвигу, постоянно себя строго контролирующие, постоянно себя очищавшие.

Великий подвижник, наставник монахов, известный в древности своею мудростью - преподобный Пимен Великий, беседуя однажды со своими учениками, и читая Евангелие, прочитал им слова Спасителя:

"Глаголю вам, что за всякое слово праздное, какое скажут люди, они дадут ответ в день судный. Потому что, - пояснил Господь, - от слов своих оправдаешься, и от слов своих осужден будешь".

Прочитав эти слова, Авва Пимен сказал ученикам:

"Чада мои, где уж нам оправдаться от наших слов; чтобы не быть осужденными, - будем лучше молчать".

А другой подвижник - Агафон Великий, 3 года носил во рту камень, чтобы приучить себя молчать. Когда язык хотел что-нибудь сказать, - камень напоминал, что, быть может, лучше помолчать или, во всяком случае, сначала, как следует, подумать.

Авва Арсений Великий перед смертью так говорил своему ученику:

"Сын мой, скажу тебе, - сколько раз я каялся в том, что говорил, и ни разу не раскаялся в том, что промолчал".

И преподобный Сисой Великий - подвижник, который силой своей молитвы воскрешал мертвых, так говорит своему ученику:

"Сын мой, вот уже 20 лет, как я ежедневно утром и вечером молюсь: "Господи Иисусе, защити меня от языка моего, я ничего с ним сделать не могу!"

Вот как держится этот грех за сердце человека. Вот потому и молится церковь:

"Положи, Господи, хранение устам моим и дверь ограждения о устнах моих", чтобы не вылетала из них празднословная, лишняя, грешно осуждающая речь.

И дальше к этим словам добавляются слова, которые далеко не все понимают:

"Не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех".

Имейте ввиду - прежде всего, что слово "вина" по-славянски имеет иное значение, нежели по-русски. По-славянски оно означает извинение, оправдание; "непщевать" — значит придумывать, изобретать.

Поэтому, слова "не уклони сердце мое в словеса лукавствия, непщевати вины о гресех" - означают: не уклони меня в такое лукавство (когда я буду каяться), - не допусти, чтобы я стал придумывать, изобретать оправдания своим грехам…

А как часто бывает, что человек говеющий и пришедший уже на исповедь пред Крестом и Евангелием, себя духовно обкрадывает, лишая себя истинного покаяния. Вместо того, чтобы истинным, искренним покаянием заслужить у Господа бесконечную милость, - он сам себя начинает оправдывать. Говоря о каком-либо грехе, он непременно придумывает смягчающие мотивы, стараясь как бы оправдать себя.

И это, к сожалению, бывает очень часто.

А святые угодники учили: не оправдывай себя сам, а то от Господа оправдания не получишь. Так вот, нужно бояться того, чтобы не придумывать оправдания своим грехам.

А то бывает такое впечатление, что человек на исповедь пришел, но боится, чтобы батюшка не счёл его уж очень большим грешником, и поэтому исповедуется с опаской, как бы о себе слишком много не наговорить, не сознавая того, что этим он отнимает всякую цену у своей исповеди и у своего покаяния.

Мало этого. Бывает, к сожалению и так, что человек на исповеди сознательно утаивает грехи.

Такой человек лучше бы на исповедь не ходил; пусть он запомнит, что, в случае, если человек идет на исповедь с намерением хоть один грех на исповеди скрыть, утаить, - то он ни в одном грехе прощения не получит, и прибавит ко всему этому ещё один, но более худший грех.

Великий знаток жизни и человеческого сердца Блаженный Митрополит Антоний грозно предупреждал:

"лгущие на исповеди обыкновенно кончают свою жизнь самоубийством".

Поэтому берегитесь утаивать грехи, ибо, по указанию Владыки Антония, многие и многие случаи из так называемых "неразгаданных" самоубийств тем духовно и объясняются, что человек солгал на исповеди, надругался над благодатью Св. Духа, Всеведущего Бога пытался обмануть, и этим самым вверг себя в бездну погибели и окончил жизнь самоубийством - страшным Иудиным грехом. Будем помнить это, возлюбленные. Аминь.